Альбрехт Дюрер
В творчестве великого художника-мыслителя Германии, Альбрехта Дюрера, отражены идеи и достижения сложной исторической эпохи. Он объединил реалистические стремления своих предшественников и современников в целостную систему художественных взглядов, что открыло новую главу в развитии немецкого искусства. Его творчество пронизано стремлением к идеальной красоте мира и поиском рациональных законов природы. Он воспринимал современные бурные события с волнением и пониманием.
Его творения не соответствуют классическим идеалам, а скорее выражают национальные черты его сограждан, полные внутренней силы и сомнений, волевой энергии и раздумий. Одним из выдающихся произведений этого периода стала серия гравюр на дереве, состоящая из пятнадцати листов и посвященная теме Апокалипсиса (1498), пользующаяся популярностью среди народа Германии того времени. В этой серии Дюрер смешал средневековые религиозные взгляды с тревожными настроениями, вызванными современными общественными событиями. Ужасные сцены гибели и наказания, изображенные в Апокалипсисе, приобрели новый смысл в его интерпретации.
Четыре всадника
Из гравюры «Четыре всадника» исходит устрашающий пафос. Эта композиция превосходит все другие произведения немецкого искусства по своей мощи и мрачной выразительности. Смерть, суд, война и море неистово стремятся вперед, разрушая все на своем пути. Острые жесты, движения, мрачные лица полны ярости и гнева. Природа словно колеблется от возбуждения. Облака, драпировки одежд, гривы коней мечутся и дрожат, создавая сложный ритм из каллиграфических линий.
И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить. И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри. И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч. И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей. И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай. И когда Он снял четвертую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными.
Битва архангела Михаила с драконом
В картине «Битва архангела Михаила с драконом» напряженная борьба подчеркнута контрастами света и тени, ритмом линий. В героическом образе юноши с решительным лицом, в освещенном солнцем пейзаже с его бескрайними просторами, отражена вера в победу светлого человеческого начала. Дюрер использовал технику ксилографии, чтобы усилить выразительность, добавив некоторые приемы гравюры на меди.
Ранее острый контур изображения, слабо заполненный параллельными штрихами, заменяется более гибким рисунком, где линии то утолщаются, то утончаются, создавая штрихи, соответствующие форме, и используются перекрестные линии, создающие глубокие тени.
На небе началась война. На одной стороне сражались Михаил и его ангелы, а на другой стороне воевал дракон со своими ангелами.
Меланхолия
Меланхолия представляет собой воплощение высшего существа, обладающего интеллектом и знаниями человеческой мысли своего времени, но одержимого сомнениями, тревогой, разочарованием и тоской. Среди множества предметов в кабинете ученого и столярной мастерской Меланхолия остается пассивной. Темное прохладное небо, освещенное светом кометы, взлетающей над бухтой.
Летучая мышь, символизирующая сумерки и одиночество, придает образу трагичность. За задумчивостью Меланхолии скрывается глубокая творческая мысль, исследующая тайны природы. Образ «Меланхолии» выражает неизмеримую силу человеческого духа, связываясь с драматическими образами плафона Сикстинской капеллы и гробниц Медичи.
Для воплощения своих раздумий в «Меланхолии» Альбрехт Дюрер мучительно искал художественные символы и в Библии, и в аллегориях античности, но долгое время не мог подобрать.